|
Папа, мама, я – уголовная
статья
Современные
кинематографисты усердно разрушают ячейку общества
Москву
захлестнули фильмы европейских режиссеров. Не тех, что изо всех сил пытаются
продаться Голливуду, а совершенно самодостаточных
авторов. Свои скудные бюджеты они расходуют на то, чтобы показать зрителям, как
бездарно устроена жизнь вообще и
семейная жизнь в частности.
В Доме Кино проходит неделя молодого британского кино, хитом
которой стала «Зона военных действий», снятая прославленным актером Тимом Ротом. В этом
фильме отец семейства зачем-то спит со своей дочерью, а ее брат снимает этот
процесс на видеокамеру. Ближе к финалу папу убивают. В «Художественном» идет
ретроспектива культового французского режиссера Франсуа Озона. В его «Крысятнике» (настоящее название фильма – «Ситком», т.е. телевизионная комедия положения) папа
отказывается переспать с дочкой, несмотря на ее настоятельные просьбы. «Видишь
ли, дорогая, -- философствует он, -- я не думаю, что
наш акт сможет решить глобальные проблемы человечества.» В это время акт с
удовольствием совершают его жена со своим сыном. Ближе к финалу папу тоже
убивают.
Остальные
фильмы только слегка смягчают современный подход к теме семьи. Прямого инцеста
там, может, и нет, но психологическое насилие и регулярный мордобой
густо заполняют кадр. В британской «Комнате Ромео Брасса» отец пытается
вернуться в семью, которую бросил много лет назад, и,
вместо того, чтобы подружиться с детьми, принимается ругаться, как одноглазый Сильвер, и раздавать тумаки направо и налево. В «Славных людях» боснийская женщина на сносях уговаривает доктора
убить ее новорожденного: во время взаимных межэтнических чисток ее изнасиловали
солдаты, и она не хочет производить на свет сына полка. В общем,
жизнь семейная, так умилявшая Льва Толстого, живо напоминает Бородино. Киношники сладострастно берут крупным планом заплаканные
детские физиономии, подбитые женские глаза и костистые мужские кулаки. Если
вспомнить еще «Красоту по-американски» и «Магнолию», то картина становится
ясна. В этом сезоне принято пробовать ячейку общества
на прочность, разъедая ее соляной кислотой психоанализа и прокаливая на огне
политических страстей.
Но
почему-то самой убедительной картиной на эту тему выглядит сентиментальный и
смешной «Восток есть Восток» Дэмиена О’Доннела.
Там родители – вот чудо-то! – не насилуют своих детей, а просто их любят. Дети,
в свою очередь, не бунтуют во что бы то ни стало, а
пытаются понять своих стариков. Там случаются ужасные скандалы, но, поорав и помахав кулаками, члены
семейства переглядываются и утихают. «Кто-нибудь выпьет чаю?» – повисает в
воздухе классический вопрос. И со скандалом покончено.
Больше
всего в этой веселой семейке шумят из-за косности патриарха. Правоверный
мусульманин, выходец из Пакистана, четверть века женатый на англичанке, он все
не может понять, что дети его выросли правоверными британцами. Им бы пивка
попить, да с девчонками на дискотеку, а папаша тащит их в медресе и пытается
женить на чистых, но безобразных пакистанских девушках. Да еще бьет мамашу. Но
дело в том, что он и сам страдает, толстогубый и вислоносый
король Лир английского предместья. Перессорившись с родными и с общиной,
запутавшись в религиозных и культурных традициях, он бредет к себе домой – а
куда еще податься? -- и садится на кухне. Выплывает
жена с подбитым глазом. Пауза. «Выпьешь чаю?» -- с
укором спрашивает она. Непрошеная слеза блестит на припухшем веке старика.
Хэппи-энд.
Посмотрев
фильм О’Доннела, перестаешь стыдливо скручивать
с пальца в темноте обручальное кольцо. В голову закрадывается
постыдная мысль о том, что не все еще прогнило в институте брака.
Душу тешит неприличная надежда на то, что все образуется. Стиву
Облонского простят, а старого пакистанца не выгонят из дома. И может
быть, начинающие режиссеры образумятся и перестанут пугать нас
страшилками об инцесте.
Виктория Никифорова
|